В ночи разбушевался Фантомас Ликантроп. В очередной раз наехал на мерсского кофеюха, который несмотря на двухлетний юбилей позиций крутого мужика сдавать не собирается. А когда в клетке две пары крутых яиц, то это вовсе не сытный завтрак. Почтли привычно отмахнулся и неудачно попал Лику по пятке. Резанул до крови. Лик озверел.
А когда грохот и вопли меня разбудили, то озверела уже я. Злобно выловила из клетки пушистый рыжий шар, засунула в карцер и упала досыпать. Под утро, правда, была поднята муками совести и животное вернула по месту прописки.
А уже совсем утром со зверского недосыпа, понесла Седьмому полотенце в ванную и забыла убавить огонь под сковородкой с тостами (тостера нет, так что по-челябински сурово жарим тосты на блинной сковородке), в результате хлеб сгорел, а в клетке занервничал Энвад, наглядно демонстрирующий, что крыс не зря в шахты брали. Когда я прошла мимо открыть окно, животное паниковало на полке, подпрыгивая и пытаясь вгрызться в прутья. На морде его было написано отчаяние: "Хозяйка!!! - тряс он решетку - Ты что, не чуешь - пожар! Горим! Спасай самое ценное, то есть нас!". Пришлось взять на руки, отнести на кухню, и показать, что у нас не пожар, а хозяйка без мозгов. И утешить кусочком печенья.
Возвращенный в клетку благостный Энвад привлек внимание всей честной компании, которая осознав все преимущества членства в добровольной пожарной охране, изъявила горячее желание в нее вступить. Печенье кончилась, я пошла за яблоком. Названный доброволец шустро подбегал к решетке, получал в лапы свою медальку, поправлял шлем и отправлялся полировать огнетушитель. И только Лик не показывался во время всей катавасии.
Я занервничала, облазила клетку, позвала. Из коробки внизу медленно и зловеще выдвинулось ликово широкое лицо, сверкнуло злобными красными глазами, испепелило взглядом, и так же медленно и зловеще вдвинулось обратно.
Намек поняла, ага. Вечером буду грехи замаливать.
