Вениамин на фотографии стоял, как «владелец заводов, газет, пароходов», и я только чуть-чуть внес правку. Шуба, к счастью, у Вениамина своя - натуральный ондатер!
Веник ведь не просто так. Я его не видел ни разу но знал от телефонного звонка: «Леш, тут крысенок у столба, крохотный... бомжонком пахнет» до звонка: «Леш, плохо нам... умираем мы... умер». Вот так между телефоннами звонками - вся венькина жизнь.
И еще, я привык ровнять на Веню своего Блошкина, и теперь мне страшно. В кои-то веки вчера расцеловал пасюка, вытер об него слёзы, теперь пасюк меня широкой дугой обходит, а то и в клетке, в гамаке сидит, не выходит. То ли нехорошо ему. То ли из деликатности ко мне не пристает, дает в себя прийти. Эти пасюки, страшные звери...
Как-то, чтоб совсем тяжко не было, Няшка и Ветер:
