Дела крысиные вершатся и вершатся.
В итоге- не одна новенькая, а целых две, пришла пора заниматься активнейшим подселением.
Из записей от 1 октября: "Все началось с того, что в начале недели я нашла объявление об отдавашках. Вроде бы, и люди хорошие, и крысы симпатичные, да и после созвона хозяйка попыталась просветить меня по правилам содержания. Ибо- девочек две, влезет в клеть мне только одна, одну и хотелось. Разлучать девок мне не посоветовали, я бы и оставила это гиблое дело, если бы не одно "но". Нашлись хозяева, такие же как я, кто может взять лишь по одной. То есть, их разлучат так и так. Почему бы и нет?
Посвятила мужа в свои планы. Показала фотографию. И Чарли обомлел. С этого упоротого создания. В этот же день девушка была забрана и до сих пор томится в клетке/лазарете. Назвали Мелиссой.
Пока это самое не простое подселение из всех, что было. Девахе шесть месяцев, это такая, уже взрослая крыса, ее выпускают в незнакомую стаю, все ее обнюхивают и довольно быстро теряют интерес. Кроме одной. Каси. Этот секс- террорист, течка у которой не кончается, кажется, никогда, с порога завидев новенькую преступила к соитию. А Мелисса без любви не может, ей нужны большие светлые чувства, а не просто трах. Поэтому, пару дней побегав от мелкой серой хрени в лице Каси, решила дать стопроцентный отказ. Отмутузив так, что шерсть летела во все стороны и придти к примирению не могут до сих пор. Обиженная Кася весь остававшийся вечер бегала за Мелиссой и покусывала за жопу. Всем своим видом показывая великую обиду. "
И наше новенькое- Церера из Вороньего Гнезда!
Под защитой Большой Белой крысы
Из тех же записей от 1 октября"Помимо проблемы с подселением есть еще две.
Первая- черная, дамбоухая и приедет в понедельник вместе с заводчиком. То есть одна проблема подселения превратится в две. (я знала, на что подписываюсь, ага)
А вторая- это Эля. Которую пришлось нести к ветеринару.
Чарли жаловался: ее ухо пахнет гноем. У меня был насморк и мне не пахло вообще ничем. Но прислушалась, сходила к врачу, выяснила- застуженное ухо, вызвана неприятная штука, надо лечить.
У меня складывается ощущение, что шприцем я могу попасть теперь с двух метров в летящую муху, потому что колола и колю Элю. Существо, отныне пищащие от любых попыток взять ее на руки, а при виде железной части стола впадающая в панику. Сопровождая это писком, визгом, возможно, проклятиями. А после процедур, включающих еще и промывку ухо жидкостью отофа (эта такая ярко оранжевая штука, которая не стирается, попадая на одежду и плохо сходит с рук, если присохнет), эта полуоранжевая морда, полная скорби, жалости к себе и исключительной хитрожопости лезет тереться об руки мужа, в благодарность за лечение, улучив момент, трясет головой и разбрызгивает яркие крапинки по всей зоне досягаемости. Ей вручается вкусность. После животное возвращается в клетку. И бежит рассказывать подружкам, какие ужасы мы с ней творим.
А еще у нее на филейной части намечается абсцесс. Вет врач предложила вскрыть по созреванию, ее крики будут слышны в Северной Корее.
* * *
Ковыряюсь в компе, гуляю крыс.
Пришла пора убирать зверей, смотрю- диван равномерно усеян крупными каплями крови. Офигиваю
Первым делом беру послеоперационную дурочку, осматриваю со всех сторон. Швы на месте, не кровит, нос чистый.
"WTF?" думается мне. Осматриваю Элю- ну мало ли- та смотрит на меня, судя по всему, с солидарной мыслью.
Вроде никто не дрался, все тихо, все спокойно. Собираю зверей в пучок. Несу на кухню для дальнейшего осмотра. Кугуруми в кровищи, руки тоже. Сбрасываю кучу на стол, осматриваю по одной. Чарли оттирает диван. Я пытаюсь выявить течь.
Все оказалось крайне просто. Кассиопея, мать ее перемать, ухитрилась ПОЛНОСТЬЮ выдрать себе коготь на задней лапе. Видимо, спускаясь с дивана, зацепившись- одним словом, хрен ее знает, как это произошло. Тащу зверя в ванную, ставлю в раковину, заливаю хлоргексидином. Крыса, поняв, что с ней что-то случилось, а сейчас делают что то ну совсем невообразимо страшное, начала орать и вырываться с такой силой, которую я не ожидала от такой малявки. Кровь не останавливается. Зверь больно вцепляется мне в руку оставшимися когтями и пытается залезть на спасительное плечо. Разукрашивая раковину и мою руку кровью, а последнее еще и царапинами. Я матерюсь, крыса орет, пытаюсь запихать ее назад в обитель пыток. (раковину.) Обрабатываю перекисью. Кровь, наконец, останавливается. Стою в ванной, смотрю на раковину с разводами крови, в ней же руки и моя пижама с пикачу.
Через какое то время зверь успокаивается и возвращается в клетку. С совершенно спокойным видом, словно ничего не произошло. Чарли продолжает оттирать диван. "
