Всё выклянченное, найденное и честно наворованное Блошкин складывает аккуратными горками посреди клеток: печенье - в одну клетку, сухарики - в другую, всякую неопределенную фигню - в третью. Горы уже, как в пещере у дракона, а он все клянчит и таскает. Почти не ест, только складывает и сберегает.
Иногда я его обманываю: забираю из клетки горку сухарей или печенюшек и оставляю где-нибудь на столе, стуле или на полу. Пасюк находит ценности и долго радостно растаскивает по клеткам. Потом висит в гамаке над кучей еды, закатив глаза. Довольный. Отдыхает. Дурачок же.
А Блошкин тем временем смотрит в потолок и спрашивает крысиного бога: «Ну почему, почему, Господи, у всех стаи, как стаи, а мне достался этот малахольный? Ну, хочешь ты печенку, ну возьми, не жалко. Съешь, сколько надо. Но зачем уже спрятанную и помеченную еду по квартире раскидывать? Дурачок же, ей-богу».
